Про Айболита и Чапкин портрет

Стало уже холодно, и мы немного простудились: и у меня и у Маши болело горло, и мы охрипли.

Мама не пустила нас в школу и позвала доктора. Мы испугались, но мама сказала, что доктор очень до­брый и зовут его Айболит.

Когда Айболит пришёл, мы уже лежали в кроватях, с градусниками. Айболит оказался очень весёлый: всё время шутил и смеялся — мы его совсем не боялись и думали, что он нас пустит гулять. Айболит посмотрел на градусники и велел нам высу­нуть языки. Мы их не высунули, потому что мама запре­щает показывать языки. Но тут мама сама позволила. Айболит велел нам сказать: «А-а-а-а», и мы хором пели это «а-а-а-а». Потом он встал, спрятал молоток (им он нас всё время стукал) и сказал, что у нас оди­наковая температура и одинаковая ангина, и велел нам лежать. Мы лежали три дня, а когда встали, нас ещё не пу­стили в школу. Без школы нам стало очень скучно. Наш папа — художник, и мы решили тоже стать ху­дожниками: взяли папин мольберт и краски и стали рисовать портрет Чапки. Умная Чапка смирно сидела всё время, пока мы её рисовали. Я рисовал, а Маша раскрашивала красками. Пока мы рисовали, Усик залез в краски и стал весь разноцветный. Мы его вымыли, и он снова стал бе­лым, а мы — разноцветными. Потом нас мыла мама, а папа сказал, что Чапка очень похожа на свой пор­трет. На другой день мы пошли в школу.