Без промаху
Сижу я раз с моим приятелем-столяром в цирке. Он меня в бок толкает:
— Смотри, смотри! Ах, чтоб ты пропал. Без промаху!
На арене жонглер. Кладет на задок, на пятку стеклышко, ногой подбрасывает и ловит в глаз, как монокль: ногой дрыг — и стекло в глазу.
Мой приятель хлопает, ногами топочет.
— Ах ты шельмец, — кричит, — а ну еще! Бис! Бис! Пропади ты совсем!
А тот, как ему нипочем: ногой дрыг — и готово! Всю дорогу домой столяр мой прийти в себя не мог.
— Скажи ты пожалуйста: без промаху! Расскажи мне кто, в глаза наплевал бы.
Наутро в мастерской стругает планку, модель для отливки ладит: тут точно надо — по мерочке, по ниточке. Стругает и приговаривает:
— Скажи ты на милость: без промаху! Я подошел.
— Ты не перестругай — «без промаху»-то! Померяй!
А он провел ладошкой по планке и вывернул из верстака: ладно, готова.
— Мерил?
— Чего, — говорит, — мерить: двадцать два миллиметра.
Я за метр. Туда-сюда тычу метром, к окну, к свету: кругом двадцать два миллиметра!
— Когда же ты мерил? — говорю.
— Да вот было двадцать три с гачком. Протянул две стружки — вот и чок-в-чок.
— Без промаху?
— Какой же промах? Пьяный я, что ли? — говорит.
— Так чего же ты вчерашнему-то дивишься? Со стеклышком-то? Ведь и ты без промаху.
Он обиделся даже.
— Приравнял! Это дерево и дерево, и больше нет ничего. А то… глазом!
А сам тянет рубанком стружку и под рукой чует меру и цену ей — стружке этой: на волосок не переберет, не перестружит.
Взял планку: раз! раз!
Смело к размеру подбежал — полдюйма снял. Приставил мерку — два шажка осталось. Смахнул стружку, слизнул другую — и чок-в-чок. Меряй не меряй: без промаху. Тут и глазом не поймать: точно.
А соберет части, сложит работу: шип в шип без щелочки, волоска не просунешь, как будто оно всегда так было — как срослось. Вот оно что значит — модельщик. И делает такой столяр деревянные модели тех самых вещей, что потом будут отливать из чугуна, из стали, из бронзы в литейной. Сделает модельщик по чертежу точно и прочно: формовщики отформуют, отпечатают в земле форму по деревянной модели. А форму зальют расплавленным металлом: он, как огненное масло, льется из тигля и заполняет все уголки в земляной форме и застывает. Окреп металл, сбили земляную форму, и вот стоит бронзовый слепок с той деревянной модели, что сладил столяр.