Родные люди

Этот разговор я записал дословно. И пусть читатель плюнет мне в глаза, если я хоть что-нибудь преувеличил. Я ничего не преувеличил. Все в аккурат так и было.

Разговор произошел в тюрьме. В приемной комнате. Мать пришла на свидание к сыну.

Встреча была сердечная. Мамаша радостно плакала. Сын тоже посапывал носом.

После первых слез и горячих поцелуев мать и сын уселись на скамейку рядышком.

Ну так, сказал сын. Пришла, значит.

Пришла, Васенька, сказала мать.

Так, повторил сын.

Он с любопытством посмотрел на серую казенную стену, потом на дверь, на печку и наконец перевел взгляд на свои сандалии.

Так, в третий раз сказал сын и вздохнул…

Мать тоже вздохнула и, перебирая пальцами бахромки байкового своего платка, посмотрела по сторонам.

Ну вот, сказал сын и шумно высморкался.

Оба после этого сидели молча минуты три.

Наконец сын сказал:

А свиданье, мамаша, нынче сильно ограничили. Двадцать минут, говорят, дается на свиданье.

Мало это, Васенька, укоризненно сказала мать.

Да уж, конечно, немного, сказал сын.

Я так думаю, Васенька, что нам очень даже мало двадцать минут-то. Не поговорить с родным человеком, ничего такого…

Мать покачала головой и добавила:

Ну уж я пойду, Васенька.

Ну иди, мамаша.

Оба оживленно встали, вздохнули и поцеловались. Сын сказал:

Ну так. Ладно. Заходи, мамаша… Да, чего я еще хотел сказать? Да, плита-то в кухне все еще дымит, мамаша?

Плита-то? Дымит, Васенька. Обязательно дымит. Давеча всю квартиру дымом заразило.

Ну так… Иди, мамаша.

Мать и сын полюбовались друг другом и разошлись.